Литвинов Николай Михайлович

Николай Михайлович Литвинов.
Генерал-майор, Акмолинский губернатор. Убит в г.Омске 15 декабря 1906 г.

Дворянин Пензенской губ. Николай Михайлович Литвинов родился в 1845 г. Окончив образование в частном учебном заведении, он поступил вольноопределяющимся в лейб-гвардии Преображенский полк. В 1863 г., будучи уже прапорщиком названного полка, он участвовал в усмирении польского мятежа. Прослужив в полку 5 лет, Н. М. Литвинов по домашним обстоятельствам вышел в отставку. Но спустя 4 года он снова поступил на военную службу и вместе с Нижегородским полком принимал участие в последней войне с турками 1877–1878 гг. Смелый, беззаветно храбрый, он отличился во многих сражениях, между прочим, во время трехдневного боя с турками у Аладжинских высот, в кавалерийском набеге у с. Джала, при штурме Карса и во время блокады Эрзерума, за что и был награжден Государем Императором знаками высших военных отличий. По окончании войны Николай Михайлович служил сначала при штабе Харьковского военного округа, затем состоял адъютантом Великого князя Константина Николаевича и, наконец, был прикомандирован к Министерству внутренних дел в Петербурге. В июле 1905 г. Н. М. Литвинов был послан в Курскую губ. для усмирения вспыхнувших там беспорядков. Это было первое серьезное и ответственное выступление его как администратора. Как же он исполнил возложенную на него тяжелую задачу?
В течение двух недель порядок в Курской губ. был совершенно восстановлен без всякого кровопролития! И это благодаря только тому, что, отличаясь необыкновенным терпением и мягкостью характера, Николай Михайлович хорошо знал русский народ и умел говорить с ним. Вскоре затем он получил новую командировку, на этот раз в Ставрополь, где «освободительное» движение сделало свое черное дело, и положение было крайне серьезно. Близкие люди убеждали Николая Михайловича быть осторожным и не выходить на улицу, т. к. подкупленные крамольниками убийцы всюду подстерегали его, о чем он знал из анонимных писем. Но Н. М. Литвинов бесстрашно, в первых рядах шедший на врага в Русско-турецкую войну, привык смотреть опасности прямо в глаза. Поэтому на предостережения и уговоры беречь себя он отвечал шутками и неоднократно повторял, что для него прежде всего и важнее всего – исполнение долга. Став во главе готового уже отряда, он выступил в губернии, где целые села были, как пожаром, охвачены бунтом.
Он прошел по взбунтовавшейся области с устрашающей декорацией войска, с пушками, конницей и пехотой, но с сердечным, ласковым словом, терпеливой способностью подолгу разговаривать с населением, убеждать его, будить в нем сердечные струны и доброе русское чувство. Там, где он проходил с войсками, он не оставлял за собою ни следа озлобления или раздражения. Как по волшебству после его кратковременной деятельности в крае почва перестала быть плодотворной для агитации, и агитаторы ему этого не простили. С момента этого второго бескровного усмирения бунтовщиков революционеры окончательно приговорили Н. М. Литвинова к смерти. Угрожающие анонимные письма так и посыпались, но генерал тщательно скрывал их от родных и близких. Сам он не обращал на них никакого внимания.
Наконец, в 1906 г. Николай Михайлович Литвинов был назначен на пост губернатора в Омск, куда и выехал из Петербурга 12 ноября в сопровождении жены и дочери, не предчувствуя, что эта поездка будет последней в его жизни. Вопреки лживым сообщениям «красных» газет, так много повинных в его преждевременной смерти, он и на этот раз без единого выстрела прошел по объятой бунтом области с малочисленным отрядом войска. Успокоив край, он вернулся в Омск, но его пребывание здесь было так кратковременно, что он не успел себя ничем особенным проявить.
Вступив в должность, Н. М. Литвинов лично стал входить во все подробности дел, определил часы приемов, причем отказался от всякой личной охраны. По городу ездил и ходил всегда один. Ежедневно в один и тот же час вскоре после полудня он отправлялся пешком в Областное правление, находящееся в нескольких шагах от губернаторского дома. Убийцы имели поэтому полную возможность проследить за ним. Общительный и веселый по природе Н. М. Литвинов был очень доступен всякому, у кого могло быть до него какое-либо дело, и не запирал своих дверей ни перед кем. Накануне смерти он был как-то веселее и спокойнее, чем обыкновенно. Никакое предчувствие не омрачало его души и не предсказывало близкой кончины.
В роковой день 15 декабря он вышел из дома, по своему обычаю один, запретив городовому следовать за собой. За некоторое времени до этого стоявшие у подъезда извозчики заметили, что какие-то сани с тремя седоками проехали несколько раз перед домом губернатора. Как только Н. М. Литвинов появился на улице, сани с седоками снова выскочили неизвестно откуда и, сначала обогнав губернатора, повернули назад и поехали ему навстречу. В тот момент, когда сани поравнялись с идущим спокойно своей дорогой губернатором, все три седока выхватили револьверы и буквально начали расстреливать его на самом близком расстоянии. Первыми же пулями Н. М. Литвинов был тяжело ранен в ногу и в руку. Видя, что он не падает, один из убийц выскочил из саней и, подбежав к раненому губернатору, выстрелил в него в упор, прямо в сердце, почти приложив дуло револьвера к груди.
Н. М. Литвинов, как подкошенный, упал на тротуар. Смерть наступила мгновенно. Через минуту-две после первых выстрелов из губернаторского дома выбежали жена и дочь покойного и в ужасе и отчаянии наклонились над ним. Но тот, кого они за минуту перед этим проводили здоровым, полным сил и энергии, по обыкновению веселым и ласковым, теперь лежал перед ними уже бездыханным. Лицо покойного с первой же минуты смерти приняло необыкновенно спокойное, светлое выражение. Как потом выяснилось, в него попали шесть пуль, но смерть принесла последняя, проникшая прямо в сердце.
Убийцам удалось скрыться, несмотря на то, что несколько извозчиков и городовых тотчас же погнались за ними. Свершив свое гнусное дело, злодеи бросили лошадь и сани и побежали в разные стороны. Приказчик из магазина Семетникова Обухов, увидев одного из них, направлявшегося к мосту, бросился за ним в погоню. Убийца быстро обернулся и метким выстрелом уложил Обухова на месте. Той же участи подвергся и стоявший на мосту городовой Васильев, пытавшийся задержать злодея, который затем спустился под мост и скрылся по льду между баржами. Остальные двое убийц, легко ранив погнавшегося за ними казака Баландина, также бесследно скрылись. Отпевание покойного губернатора и павших вместе с ним Обухова и Васильева было совершено в Омском соборе, а затем прах его был перевезен в Петербург и погребен на Смоленском кладбище. Хотя Н. М. Литвинов за короткое пребывание в Омске и не успел проявить настоящим образом своей деятельности, тем не менее, он оставил там по себе самую добрую память у всех сослуживцев, тепло и искренно отнесшихся к его осиротевшей, убитой горем семье.
Н. М. Литвинов обладал большой политической чуткостью и умел очень точно и верно оценивать события и явления политической жизни. Если при нем кто-нибудь спорил о политике, Николай Михайлович сначала долго, молча слушал, не вмешиваясь в разговор. Затем вдруг вставал, двумя-тремя фразами необыкновенно метко и ясно обрисовывал вопрос, высказывал свое мнение и отходил. Умея правильно и ясно разбираться в настоящем, он часто предсказывал будущие политические события, и слова его всегда сбывались самым точным образом.
Отличаясь редким прямодушием, Н. М. Литвинов всегда высказывал в глаза всякому мнение о нем. Но делал он это так мягко и добродушно, что никому и в голову не приходило обижаться на него, даже в том случае, если приходилось выслушать не особенно лестные для себя вещи.
В широкой, чисто русской натуре Николая Михайловича наряду с веселой беззаботностью о собственном благосостоянии и безопасности уживался недюжинный здравый смысл и житейский такт, положительно изумлявший всех, кто его знал. Н. М. Литвинов как будто был рожден, чтобы стать крупным административным деятелем, но судьба привела его к этой деятельности лишь незадолго до смерти. Он был страшным врагом канцелярской волокиты и тщательно преследовал ее всюду, где мог. Сам он писал смело, колоритно, кратко, и доклады его были всегда так ясны, что истолковать их как-нибудь двусмысленно представлялось совершенно невозможным.
Н. М. Литвинов был ненавистен революционерам за то, что на старости лет не мог и не хотел изменить своим верованиям, не хотел считать бесчестным то, что с детства привык почитать за честное, черным то, что считал белым, доблестным то, от чего всю жизнь отвращался, как от позорного.
Маленький, но характерный для покойного факт, доказывающий, что трудно было отвратить его от того, что он считал правильным: несмотря на запретительный циркуляр военного министра Н. М. Литвинов вступил в члены Русского Собрания и состоял в нем до самой смерти.
Отойдя в лучший мир, этот человек оставил в сердцах знавших его и любивших незаменимую пустоту.

Книга Русской скорби. Памятник русским патриотам, погибшим в борьбе с внутренним врагом.