Проводы на службу

Проводы на службу у кубанских и донских казаков
Обряд проводов казака на службу, близок к русским рекрутским обрядам, однако в казачьей культуре он имеет ряд существенных отличий. Обряд проводов в армию был одним из самых важных в духовной культуре казаков. Оп принципиально отличался от других обрядов жизненного цикла - родильно-крестинных, свадебных, погребальных. Этот обряд создали военная жизнь казаков и военное воспитание. Обычай торжественно провожать и встречать казаков из походов, со службы, войны уходит своими корнями в далекое прошлое. За некоторое время до отправления на службу новобранец мог оставить работу. Ему «давали нагуляться». Он освобождался от ежедневной работы по хозяйству, а был занят подготовкой снаряжения. В воспоминаниях И.Приймы приводится большой список (около 54-х) элементов входящих в снаряжение казака и необходимых для прохождения службы. Отсутствие, негодность какого-либо элемента, при проверке новобранца станичным атаманом, за несколько дней до проводов, наказывалось словесным выговором казаку и его родителям (в первую очередь отцу), и все требования к снаряжению беспрекословно выполнялись в кратчайшие сроки.
Помимо подготовки материальной, обязательным, для новобранца считался пост — подготовка духовная, который заканчивался напутственным молебном.
За день до назначенной даты проводов, утром, казаки съезжались на своих лошадях в центр станицы к храму. Возле храма, проводился молебен, на котором присутствовало большинство жителей станицы, родители и родственники новобранцев, атаман и станичное правление. Молебен проводился либо на площади, либо на территории храма. Для этого из храма выносили «святости» - хоругви, знамена, иконы. Священник, проведя молебен, причащал и окроплял молодых казаков. После церковной службы станичный атаман, почетные старики, напутствовали новобранцев и желали скорого и благополучного возвращения: «Благодарылы атцов, матерей шо вырастылы сынов, проводылы на службу».
«Вечер»! «обед»! «празнык» / «гулянка»/ «проводы» - проводилась вечером этого дня. Проводы устраивались в доме новобранца. Собиралась вся семья казака, приходили гости. С собой гости приносили подарки: мыло, рубашка, бритва, продукты. В качестве подарка могли выступать деньги: «Натэ серебро, шоб було вам добро в армии. А тоди ще грощи мидни, шоб ваша армия нэ була бидной». В некоторых станицах новобранец, если был неженат, вечером шел приглашать молодежь: «Он пашел, у нас тут называлась, вот сейчас где ДК стаит, тада ево не было, а вот хадили туда-сюда вот так от, называли Брехаловка— площадь. Гуляли вся маладешь. И вот я гаварю: «Слава, многа будеть маладых девак?». Он грит: «А, нет». И как пашел он, привел усю Брешку». Молодые девушки и парни в доме казака пели, танцевали, играли, а затем все садились за стол. Приглашенные девушки украшали провожаемого казака, обычно прикалывая ему к одежде цветы, либо повязывая рушник(полотенце). Этим, уходящего на службу как-бы выделяли из всех остальных. Новобранца перевязывали лентами (красными), девушки цепляли ему на грудь цветочки (в основном розы) или платки. «давали раньше платочки, насочки, давали кисеты дивчата. Инициалы были и имя какое. Шёлк такой красивый и эта такая красивая сумачка, сшита ана, и там тисёмачка такая заложина. Табак ж туда насыпался». (Хомякова Евдокия даниловна, Зимовниковский р-н) За столом, провожаемый казак сидел в Святом углу, между отцом и матерью. Накрывался стол, гости ели, пили, а также пели песни и вели разговоры о былых победах и примерах воинской доблести. Было принято, чтобы молодой казак до службы не пил и лишь после действительной службы мог принимать равное участие в застольях взрослых. Так, И.Прийма, отмечал, что провожающий должен был каждому поднести стакан водки и вина, в ответ пришедшие дарили подарки: «Угощаемые мною гости высказывали мне свои добрые пожелания — благополучной дороги, успешной службы и счастливого возвращения. Дяди давали мне более или менее пространные наставления, стараясь предостеречь меня от возможных ошибок и опасностей. У каждого из них был большой жизненный опыт, и они теперь старались передать мне крупицы этого своего добра». Беседы прерывались песнями. Песенный репертуар также был довольно определенным в сюжетном отношении. Большая часть текстов, сюжетно была связанна с тяготами казачьей службы, разлукой с семьей, военными темами. Многие из этих песен были сугубо мужскими. Наиболее широко распространенные, это: «Последний нонешний денёчек», «Конь боевой с походным вьюком», «Прощай любезная станица», «Провожала маты сына у солдаты», «За лесом сонце воссияло», «Вышел пастух на лужок» и др. Гуляли до утра, либо утром гости вновь сходились ко двору казака. Все садились за стол и завтракали. Пили «на-посошек». Затем, выйдя из-за стола, выходили во двор, где родители благословляли сына на добрую службу. Важным моментом проводов было благословение. Мать держала в руках хлеб с солью, отец икону. Молодой казак стоял перед ними на коленях на шубе вывернутой мехом вверх: «шоб не голо служить ему было». Родители, благословляя сына на добрую службу, желали ему благополучного возвращения. Отец благословлял сына иконой, завещая не посрамить казачьей славы (чести). Обычно говорили: «дай Бог всего лучшего, служить верою правдою царю-батюшке Николай Александровичу, вернуться на Тихий Дон к родным отцу-матери, жиненки своей молодой». Казак поднимался с колен, целовал икону, хлеб и руки родителей. Мать одевала сыну образок: «Вешалы образок, и даже вроде этат заговарывалы ат пули», чаще всего с изображением Николая Угодника или Георгия Победоносца и трижды говорила: «Господи благослови. О цэ тоби идти в пути, Господь впэрэди, Матирь Божа с ными, а ты за ными», - а отец давал наказ: «Служить чесно, дабрасовесно, выполнять, вси приказы камандира... и лошадь, свово друга верного жалей, ухаживай, - наказ давал, - это тебе будет щасте». Мать вешала на шею сыну узелок с родной землей. Ее брали около церкви или на кладбище с могилы родных, просто в саду или возле дома. Зашитая в мешочек она привешивалась к кресту. Объяснялось все так: если доведется погибнуть, на груди будет родная земля. Это действие считалось самым важным на проводах. Часто вручали особый оберег. В качестве оберега, мать казака зашивала в воротник или в шапку молитву «Отче наш». Обычными были различные заговоры и обереги, читаемые казаку, например, молитва при набеге, молитва от ружья, от боя, от пули и т.д. Михаил Шолохов в романе «Тихий дон» дает такой пример молитвы от ружья: «Господи, благослови. Лежит камень на горе, что конь. В камень нейдет вода, так бы и в меня, раба божия, и в товарищей моих, и вконя моего не шла стрела и пулька. Как молот отпрядывает от ковадла, так и от меня пулька отпрядывала бы; как жернова вертятся, так не приходила бы ко мне стрела, вертелась бы. Солнце и месяц светлы бывают, так и я, раб божий, ими укреплен.... Во имя отца, и сына, и святого духа. Аминь».
Обряд благословения зачастую дополнялся прощанием с иконами, т.е. казак целовал все иконы в доме. После благословения отца казак кланялся в ноги матери, отцу, дядям, теткам, обнимал жену, детей, говоря при этом: «Простите меня, родной батюшка! Простите, родная матушка! Прости, милый друг, обращался к жене, жди меня, быть может, Бог даст — вернусь!” Получив благословение, казак выходил на двор. Первым выходил казак, затем в последовательности: родители, жена ведя коня, гости. При выходе из дома кто-либо из родных — чаще всего жена, а если ее не было — отец, брали коня под уздцы. Неженатому казаку коня могли выводить и невестка, сестра, младший брат, или мать: «Мать выводит через платочек за уздечку выводит коня: «Я тебя провожаю и што б я тибя на коню обратно встрела»; «А оце сэстры нэ було, так коня выводыла нэвистка». В момент, когда выводили коня, следили за его поведением: «Примечалы, кинь споткнувся, щастя нэ будэ»; если конь заржет, то его хозяин со службы не вернется. На улице казак кланялся на четыре стороны и садился на коня. Здесь казаку подавали оружие, подносилась рюмка-«стремянная». Женатый казак сидя на коне подавал жене, либо одевал на нее сам черную шаль - «печальник». Этот головной убор женщина носила в праздничные дни на протяжении всего периода службы мужа. Выезд за ворота порой также сопровождался обрядовыми действиями. В воротах казак должен был на коне «переехать через что-то» - обычно расстилаемый, либо просто повязываемый на ворота рушник. Далее казак ехал к церкви. Женатый же сидел на коне, которого вела жена до места сбора. В церкви со всеми провожаемыми служили молебен. У церкви собирались все, кто уходил на службу. Отсюда, кто пешком, кто сидя на подводах или верхом на конях станичники направлялись к тому месту, которое исторически в станице было связано с проводами казаков на службу. Коня до околицы под узды могла вести жена или невеста казака. При этом оружие — пику, а раньше и ружье нес кто-либо из родных: сын племянник, но не взрослый мужчина. В большинстве станиц, место прощания новобранцев с родными имело и свой топоним: Прощальная балка (ст.Переяславская), Провожательный дуб (ст.Ставропольская), Ридна Могылка (ст.Пашковская). Границей мог выступать мост через реку, камень, сад: «И о це тут було, дэ мы живэм, тут знаитэ якэ було мисто. Як садочок, груши булы. Прямо сад був. Цэ называлы до Малой Убынкы. О цэ их сюды. Дальше уже не провожають, тут прощаюца»; «Вот там речка бежит, за речку на бугор выходют, выпивают, там прощаюца и от это паехали верхамы»; «и вот туды, нона вниз, там у нас на низу был мост. Щас ево уже как кладка сделана. И тама бальшой камень стаит. И там вседа, дак туда сведуть, да Урупу праважали». На этом месте/границе вновь повторялась процедура прощания. Уезжающие на службу и провожающие их, выпивали по чарке «за каждое из трех желаемых событий: за благополучную дорогу, за успешную службу и за счастливое возвращение». Заключительный акт проводов так же сопровождался действиями, носившими обрядовый характер. После прощания и угощения, казаки садились на коней, строились, один из казаков стрелял в воздух и все по этому сигналу пускались вскачь.
Если проводы казака были связаны с грустью и печалью расставания, то встреча была радостным событием в жизни каждой казачьей семьи. Встречали казаков не только родные и близкие, но и все жители станицы. Казаки въезжали в станицу торжественно, один из них держал образ Святого Спасителя. Казаков встречала вся станица во главе с атаманом. Старший урядник рапортовал атаману о завершении службы. Затем все отправлялись в храм, где служили благодарственный молебен, и казаки передавали храму принесенный дар, так как все успехи и удачи в военных делах казаки приписывали милости Божьей. Обычно казаки приносили в храм иконы, крест, евангелие. Отслужив молебен, все шли к станичному правлению, где служивым преподносились станичные хлеб-соль.