Черкашенины, Черкашины

Старший сержант 1го егерского батальона - Изот Черкашенин - 29 лет, из унтер-офицерских детей, в службе с 776г, капралом с 782г, в нынешнем с 787г.

"Послужные списки солдат и офицеров егерских батальонов Сибирского корпуса 1788г". Ф.489, Оп.1, Д.1989. РГВИА.

Изот Тихонов Черкашенин - 41 год, из обер-офицерских детей, в службе с 776г солдатом в Колывано- Воскресенском полевом батальоне, по расформировании оного поступил в 1й егерский батальон в 787г, старшим сержантом с 789г в том же 1-м егерском батальоне, холост.

"Послужные и именные списки офицеров и солдат Сибирской дивизии егерского полка генерал-майора Воейкова янв.-авг. 1800г". Ф.489, Оп.1, Д.2046. РГВИА.

В 41 год холостяк, наверное, потомков не оставил. Но оставил след в архивных документах.

Есть еще такой любопытный документ - "Реестр о лицах, не бывших на исповеди и Святом причастии в течение трех и более лет состоящих в притчу Павлодарской Флоро-Лаврской церкви за 1899 год (Петр Дорофеевич Телятников (37 лет) пос. Подстепенский, Скаворонский, Черкашин и жена его, Кораблевы, Лямины, Лифановы и другие, некоторые фамилии плохо читаются, не разобрала). Я думала, в то время все были исключительно верующими, во всяком случае большинство ходило в церковь, а тут такое "возмутительное непослушание", причем всей семьей не ходили, и возраст у всех разный - от 29 до 56 лет. – ГАПО Ф. 1021. Оп. 1. Д. 37. Л. 462-465.

Может, были староверы или раскольники. У них свои молельни. Да и атеисты встречались.
А Черкашина тоже в копилочку запишу. И за него спасибо.

Черкашина звали Степан Назарович (37 лет), жена - Елена Васильевна - (30 лет). Есть еще Василий Назарович Черкашин, в другой МК написано Василий Назарович Черкашенин, у жены имя одно и то же, есть еще другие Черкашенины. Ошибка в написании фамилии?

Это всё Черкашенины. Встречал про одного и того-же в разных местах писали и так и эдак.

Я так понимаю, Черкашенины вам не нужны?

Нужны-нужны!!!
Просто я сказал, что Черкашены и Черкашенины одно и то-же. Это все мои.

ГАПО Ф. 1021. Оп. 1. Д. 2. ч. 1. О рождении. Л. 429-430. 10 октября 1872 года у казака пос. Подстепенского Назария Ильича Черкашенина и законной жены его Марии Тимофеевны родилась дочь Параскева. Воспреемники: безсрочный ??? отпускной рядовой Андрей Никифорович Фотиев ??? и казачья жена Екатерина Алексеевна Сперантова. Иерей Димитрий Серебренников.

ГАПО Ф. 1021. Оп. 1. Д. 2. Л. 456-457. ч. 2. О бракосочетавшихся. 3 ноября 1872 года заключен брак между внутренним служащим казаком станицы Железинской пос. Пяторыжского Павлом Иосифовичем Ляминым (первый брак 30 лет) и вдовой, казачьей женой станицы Павлодарской пос. Подстепенского Елизаветой Ефремовной Черкашениной (второй брак 30 лет). Свидетели со стороны жениха: станицы Железинской пос. Урлютюбского казаки Афанасий Иосифович Костылецкий и Степан Алексеев; со стороны невесты: павлодарский казак Павел Изотович Шишкин и станицы Железинской пос. Пяторыжского казак Василий Степанович Таскаев.

ГАПО Ф. 1021. Оп. 1. Д. 2. Л. 456-457. ч. 3. Об умерших. 29 декабря 1871 года у отставного казака пос. Ямышевского Ивана Прокофьевича Черкашенина в возрасте 1 месяц умерла дочь младенец Екатерина (от родимца). Иерей Димитрий Серебренников.

ГАПО Ф. 1021. Оп. 1. Д. 46. ч. 1. О рождении. Л. 40-41. 30 июня 1902 года у казака пос. Подстепенского Василия Назаровича Черкашенина и законной жены его Анны Амвросьевны родился сын Кирилл. Воспреемники: пос. Подстепенского урядник Яков Сергеевич Кораблев и казачья девица Екатерина Семеновна П…гова. Священник Иван Лукьянов.

ГАПО Ф. 1021. Оп. 1. Д. 51. ч. 1. О рождении. Л. 143-144. 19 марта 1905 года у казака станицы Павлодарской пос. Подстепенского Степана Назаровича Черкашина и законной жены его Елены Васильевны родился сын Иоанн. Воспреемники: той же станицы и поселка казак Иван Николаевич Богатырев и казачья жена Агриппина Иосифовна Солдатова. Священник Василий Кротков.

ГАПО Ф. 1021. Оп. 1. Д. 51. ч. 1. О рождении. Л. 144-145. 23 марта 1905 года у приказного станицы Павлодарской пос. Подстепенского Василия Назаровича Черкашина и законной жены его Анны Амвросьевны родилась дочь Лидия. Воспреемники: той же станицы и поселка урядник Яков Сергеевич Караблев и казачья жена Параскева Назарьева. Священник Василий Кротков.

В книге Чистяковой Е.В. и Соловьева В.М. "Степан Разин и его соратники" упоминается некий Алексей Григорьев, один из ближайщих сподвижников Степана Разина и его названный брат, вошедший в историю Крестьянской войны под именем Леско Черкашенина. В XVII веке выходцев из Малороссии часто называли черкасами. Прозвище "Черкашенин" А. Григорьев, видимо, получил на Дону, куда он перебрался с Украины. Возможно от него пошла эта фамилия? В книге на нескольких страницах приводится биография этого человека, его боевой путь, если интересно, я помещу.

Параллельно с отрядом Фрола Разина в районе Слободской Украины действовали значительные силы повстанцев во главе с Алексеем Григорьевым, вошедшим в историю Крестьянской войны под именем Леско Черкашенина. В XVII в. выходцев из Малороссии часто называли черкасами. Прозвище «Черкашенин» А. Григорьев, видимо, получил на Дону, куда он перебрался с Украины. В ранней молодости Леско жил в городе Опошне, там он обзавелся семьей и нес службу в Полтавском полку вместе со своим шурином И. Донцом. Тяготы полковой жизни, вероятно, заставили А. Григорьева податься в Запорожскую Сечь, а затем на Дон. В одном из документов 1670 г. он назван «запорожским черкашенином».
На Дон Леско пришел не новичком, а опытным воином. Не раз он участвовал в жарких схватках, неоднократно был ранен. В одном из сражений пуля раздробила ему ногу, в другом он потерял глаз. С той поры А. Григорьев стал известен под прозвищами «Леско Хромой» и «Леско Кривой». Несмотря на физические увечья, возможности его духа, степень его отваги в бою, мера бесстрашия и твердости перед лицом врага были поистине безграничны. Запорожцы и донцы не раз вместе действовали против турок, ходили под Азов, и скорее всего именно по возвращении из такого похода А. Григорьев решил осесть па Дону. Рядовым казаком оставался он недолго. Воинская доблесть, боевое мастерство, слава отчаянного рубаки позволяли ему претендовать на первые роли в казачьем войске. К лету 1669 г., т. е. к тому времени, когда отряд С. Т. Разина возвращался с берегов Каспия, Леско Черкашенин - один из признанных на Дону людей. В конце августа он вернулся из удачного похода на Азовское море.
На Дону Черкашенина встретили приветливо, но скромный успех его отряда, конечно, не мог затмить триумфа молодого атамана Степана Разина на берегах Хвалыни. Кругом только и говорили об удивительных победах и приключениях разинцев. Наслышанный о воинской славе Разина, Черкашенин спешит установить с ним связь. Через посланного на Волгу к Разину донского казака Я. Веневитинова Леско попросил атамана принять его в свой отряд и вскоре получил на это согласие. Такой удалец, как Леско Черкашенин, известный своими ратными заслугами и единогласно избранный на круге в казачьи старшины, не мог не привлечь внимание Разина. Он дал знать А. Григорьеву, что ждет его и чтобы тот шел к нему, не мешкая.
Осенью 1669 г., когда возвращавшийся из похода в Персию отряд Разина вторично оказался у стен Царицына, прибыл туда и Леско Черкашенин. Разинцы беспрепятственно (воевода А. Унковский, сидя с немногими преданными ему служилыми людьми в полуразвалившемся деревянном остроге, и не пытался оказать сопротивление) вошли в город и пробыли там с 1 по 5 октября. В Царицыне им пришлось столкнуться со многими беззакониями. Выяснилось, что за царицынским воеводой числилось немало злоупотреблений. Например, он взял за обычай взимать с каждой подводы, приезжавшей с Дона в Царицын за солью, по алтыну; норовил брать с приезжих большую пошлину; желая поживиться за счет разбогатевших в Персии казаков, он распорядился продавать казенное вино по двойной цене. Всплыли и более мелкие обиды.
С. Т. Разин сам пошел в приказную избу к воеводе, заставил его удовлетворить все претензии казаков и пригрозил расправой, если тот и впредь станет чинить с них поборы. Когда же к атаману вновь явились жалобщики на Унковского, разгневанный Разин велел разгромить воеводский двор, земские избы и выпустить из тюрьмы «сидельцов». Проделать все это он поручил группе казаков во главе с Черкашениным. Застигнув воеводу в приказной избе, Леско бранил его «всякою... бранью и за бороду драл». От имени Разина он пригрозил Унковскому, что если тот «будет... казаков притеснять... живу» ему «не быти».
Черкашенин так же бесстрашно и дерзко, как и Разин, преступает социальную черту, отделяющую его, беглого служилого человека, от представителя царской власти. Далеко не всякий казак, какой бы праведный гнев ни переполнял его сердце, решился бы бестрепетно поднять руку на воеводу. Григорьев же, выполняя волю атамана, преподал урок Унковскому твердо и непреклонно, без долгих колебаний и раздумий. Он действовал как человек, вполне уверенный в своей правоте и в справедливости того суда, который уже в начальный период Крестьянской войны (1667-1669 гг.) вершил над народными обидчиками С. Т. Разин. И нет сомнения в том, что не жажда славы, не надежда взять «зипуны», не тяга к острым ощущениям привели Григорьева в стан «батюшки» Степана Тимофеевича. Как и сам Разин, он был одержим ненавистью ко всем, кто притеснял и грабил народ. Леско пришел к Разину постоять за многострадальный российский люд и, оказавшись в рядах повстанцев, убедился, что не обманулся в своих ожиданиях. Умелый военачальник, он быстро выдвинулся в разинском отряде и в годы второго похода повстанцев на Волгу стал одним из испытанных сподвижников предводителя Крестьянской войны.
Разин ценил в Черкашенине боевой опыт, неуемную отвагу, расторопность. Два этих незаурядных человека сблизились и крепко сдружились. Незадолго до выступления А. Григорьева во главе 300 повстанцев в верховья Дона Степан и Леско побратались.
Названый брат С. Т. Разина должен был «конницею и судами» подняться по реке Северский Донец на Слободскую Украину и занять города Мояцк, Царев- Борисов, Валуйки и др. Посылая Черкашенина в его родной край, Разин, конечно, учел знание им местности, настроений населения, языка и обычаев. Возможно, А. Григорьев сам вызвался возглавить этот поход, и Разин не препятствовал, понимая, что более подходящего человека ему не найти. Вместе с отцом на Слободскую Украину отправился старший сын Черкашенина, несмотря на юные годы уже проявивший себя как настоящий донец. С 1 по 20 октября 1670 г. на сторону восставших переходит население Мояцка, Царева-Борисова, Балаклеи, Чугуева, Богодухова, Змиева и Мерефы. И главная заслуга в овладении этими городами принадлежит Л. Черкашенину.
1 октября значительные силы повстанцев (около 3 тыс. человек) во главе с Черкашениным на судах и на конях подошли к Мояцку. Внушительная численность восставших (вспомним, что А. Григорьев начинал свой поход с вдесятеро меньшим отрядом) свидетельствует о том, что население Слободской Украины активно поддержало разинского атамана. В войско Черкашенина вливались украинские казаки, «гулящие люди», батраки, работные люди Торских соляных промыслов (их возглавлял атаман П. Иванов).
Как конкретно разворачивались события в Мояцке, по имеющимся источникам установить трудно. По одним данным, мояцкий воевода А. Анненков остался жив, по другим - был убит, бывших же у него в подчинении приказных людей восставшие «побили». Среди перешедших на сторону разинцев жителей города были Иван Духин и Емельян Субочев, с которыми Л. Черкашенина связывали давние дружеские отношения. Е. Субочев в дни восстания в Мояцке, как сказано в одном из правительственных документов, был выбран атаманом «по веленью... Леска Храмова». Очевидно, Духин и Субочев поддерживали связь с разинским атаманом и накануне его прихода к Мояцку деятельно склоняли жителей города к восстанию. Л. Черкашенин с полным основанием рассчитывал на их помощь и получил ее. При подавлении движения на Слободской Украине И. Духин, Е. Субочев и еще несколько активных сторонников разинцев были повешены.
Из Мояцка повстанческое войско под предводительством Л. Черкашенина пошло к Цареву-Борисову и 2 октября 1670 г. заняло этот городок, не встретив никакого сопротивления со стороны местного населения. Воеводу А. Маслова восставшие «с башни спихнули и в воду вкинули». В Цареве-Борисове Л. Черкашенину тоже была обеспечена поддержка. Здесь жила крестная мать С. Т. Разина Матрена Говоруха. Прозвище указывает на речистость этой женщины. Обладая даром ярко, доходчиво говорить, Матрена наверняка оказала на своих земляков прямое влияние, убеждая их присоединиться к восстанию. Жители города не скрывали сочувствия разинцам и с нетерпением ожидали их прихода. Видная роль в событиях в Цареве-Борисове принадлежит сыну Матрены Говорухи Ясько и ее зятю Ивану Москалю. За участие в восстании всем троим по приказу воеводы Г. Г. Ромодановского в ноябре 1670 г. был вынесен смертный приговор: Матрене Говорухе была отсечена голова, а Ясько и И. Москаль были повешены.
Царев-Борисов оставался опорным пунктом восстания в течение всего октября. Отсюда, оставив в городе 500 пеших казаков, отряды Л. Черкашенина двинулись к Балаклее, Змиеву, Чугуеву и Мерефе. При приближении повстанцев к Балаклее - небольшому городу на реке Северский Донец - местное население тотчас присоединилось к восстанию. 13 октября Л. Черкашенин занял Чугуев при полной поддержке жителей города. Предварительно от верного человека - чугуевца А. Морозова Леско получил подробные сведения «про государевых ратных людей». Воеводе С. Милкову, которого восставшие горожане выдали разинцам, изрядно намяли бока, но оставили в живых. В Чугуеве восставшие пополнили запасы вооружения и продовольствия: взяли пушку, бочку пороха, свинца и хлеба.
16 октября 1670 г. Л. Черкашенин привел свои отряды к Змиеву - крепости при слиянии рек Мжи и Северского Донца. Население городка поддержало повстанцев, местным приказным людям было предложено отправиться восвояси. Значение взятия Змиева было велико: крепость открывала путь на Харьков, а, судя по источникам, Леско Черкашенин намечал из Змиева выступить именно к Харькову. Б. Н. Тихомиров правомерно связывает с пребыванием разинцев в Змиеве обширную деятельность А. Григорьева. «Здесь, - пишет он, - одно время находился штаб разинских войск, действовавших против «украинных» городов во главе с Леско Черкашениным». В Змиеве писались «прелестные письма», рассылавшиеся повстанцами в близлежащие города и населенные пункты; сюда стягивались повстанческие силы, обозы с продовольствием.
Из Змиева 17 октября 1670 г. Л. Черкашенин направил в Харьков «прелестную грамоту» с призывом «со всеми городовыми людьми и с мещанами стать с... великим Войском Донским заедина за дом пресвятыя богородицы и за... великого государя и за всю чернь... чтоб от изменников бояр вконец не погинуть». Как видим, разинский атаман проявил себя гибким «уговорщиком». Выставляя злокозненных бояр не только обидчиками простого люда, но и врагами царя и церкви, Черкашенин, по меткому замечанию А. П. Пронштейна и Н. А. Мининкова, как бы придает своему предприятию законность, черты обычной царской службы, которую постоянно несло военно-служилое население Харькова, т. е. большинство горожан.
Известна ли была Л. Черкашенину обстановка в Харькове в это время? Знал ли он, что в городе находятся соединения ратных людей под командованием полковников Г. Донца и М. Гонты? Да, знал. И грамота его адресована непосредственно полковнику «Грицко» (Г. Донцу) и жителям города. В отличие от И. Дзиньковского Г. Донец не помышлял принять сторону восставших. Так что, если Леско и связывал с ним какие-то надежды, они не оправдались. Но Л. Черкашенин рассчитывал на сочувствие харьковчан повстанцам. Недаром Г. Ромодановский писал 16 октября 1670 г. в Разрядный приказ, «что-де в Харькове в народе почели быть шатости великие». О реакции харьковчан на призыв разинского атамана можно судить по отписке того же Ромодановского, посланной в Разряд между 19 и 26 октября, т. е. уже после того, как «прелестная грамота» Л. Черкашенина была доставлена в Харьков. Царский воевода предупреждал о ненадежности харьковского населения и жителей уезда, которые «чинятца непослушны» и отказываются в город в осаду ехать, о возможном восстании. Вероятно, именно в связи с этим в Харькове для устрашения жителей был казнен повстанец казак А. Огонь: «руки и ноги обсечены, а тулово з головою повешено».
Под воздействием «прелестных писем» Л. Черкашенина и его «уговорщиков» восстали жители Мерефы и Богодухова, волнения затронули Валуйки, Романов, Землянск и множество других крепостей и сел. Валуйский воевода Г. Пасынков, ожидая скорого прихода разинцев, старался, по его собственным словам, «в такое шаткое время» ни в чем не прекословить местным жителям: «волуйчан на правеж не ставливал» и «хлебных запасов править не смел, чтоб их тем... в шатость не привесть», и потому, «что Волуйка город малолюдный, а от Дону крайней, а от иных государевых городов отдален». В Романове воевода С. Федоров, прослышав об успехах отрядов Л. Черкашенина, приходит в такое смятение, что «бьет в сполошный колокол беспрестанно».
Размах и накал Крестьянской войны на Слободской Украине царское правительство обоснованно связывает с энергичными действиями А. Григорьева. Не случайно разгром отрядов Л. Черкашенина и захват в плен его самого власти считают эффективной мерой пресечения народного движения. По поводу того, как поскорее заполучить в свои руки разинского атамана, возникает интенсивная переписка. Воевода Белгородского полка Г. Ромодановский направляет депеши в Разрядный приказ, из приказа Малой России пишут гетману Левобережной Украины Д. Многогрешному, и в каждой отписке речь идет об усилиях по поимке А. Григорьева.
«Хитроумный» план, с помощью которого каратели надеялись захватить Черкашенина, заключался в следующем: жена и дети повстанческого атамана жили в Опошне, и власти рассчитывали, установив за ними неусыпное наблюдение, выследить Черкашенина, который, по их мнению, рано или поздно объявится в родном доме. Однако время шло, а Леско (видимо, предупрежденный об опасности) все не шел в расставленную ловушку, а собирал войско для похода на Конотоп, Седнев, Полтаву и Колонтаев. Ускользнул он из рук карателей и поздней осенью 1670 г., когда правительство, сконцентрировав на Слободской Украине огромные силы, сумело задушить здесь восстание. На урочище Красный Пришиб, на Северском Донце, отряд Леско Черкашенина был разбит в ожесточенном сражении и понес большие потери. Среди захваченных в плен повстанцев был и сын Черкашенина. Не сумев изловить отца, царские палачи беспощадно расправились с его сыном. Как и других пленников, юношу казнили тут же, на месте боя.
В декабре 1670 г. А. Григорьев уже в Среднем Поволжье во главе повстанческого гарнизона Самары (в общей сложности 400 человек) пытается организовать сопротивление наступающим царским войскам, но малочисленность отряда, острая нехватка пороха и хлебных запасов вынуждают его отказаться от намерения удержать город. Леско едет на Дон к Разину, полный решимости продолжить борьбу. Здесь в это время крайне обостряются отношения между двумя казачьими группировками: старшинами во главе с К. Яковлевым и донцами, поддерживающими С. Т. Разина. В начале декабря, после неудачной попытки разинского атамана Я. Гаврилова разгромить старшин в Черкасске, позиции повстанцев на Дону были ослаблены. Верхушка Войска Донского жестоко расправилась со сторонниками Разина в Черкасске. Я. Гаврилов был убит.
Приехавший на Дон Л. Черкашенин сразу оказывается в гуще событий. С. Т. Разин, оставив Леско за атамана в Кагальнике и передав на его попечение свою семью, отправляется в Царицын за пушками и боеприпасами, готовясь затем нанести сокрушительный удар по Черкасску. Однако в отсутствие С. Т. Разина казаки К. Яковлева предпринимают рейд в Кагальник и, пользуясь своим численным преимуществом, одерживают верх над повстанцами (в воду их «пометали»). Защищавший до последней возможности семью Разина Черкашенин был убит. Взятые в плен жены Степана и Фрола Разиных были доставлены в Черкасск.
Так погиб названый брат Степана Разина Леско Черкашенин - один из ближайших сподвижников предводителя Крестьянской войны.

Источник: Чистякова Е.В., Соловьем В.М. Степан Разин и его соратники. – М.: Мысль, 1988. – С. 206-212.

Черкашенины и Телятниковы не раз пересекались своими генеалогическими ветвями.

Пётр Михайлович, а что означают цифры в скобках в возрасте детей?

Скорее всего это те моменты, когда почерк ужасен и трудно прочитать с достоверной точностью цифру: та или иная. Или еще бывает 2 списка, возраст в каждом различен, отсюда цифра двойная: по одной из каждого списка.

Перенесите, пожалуйста, также мою информацию о Черкашениных из раздела "Биографии. Телятников Дмитрий Алексеевич". Я по ошибке поместила ее туда.

Людмила Руслановна, как всегда, права. В первых скобках указаны страницы, а правильнее, листы в деле алфавитного и следом полкового списков. Возраст из алфавитного списка. В случае разночтения в двух списках, данные полкового списка указывала в скобках. Это касалось любых сведений, в том числе имен и возраста жен и детей, а иногда даже имен и отчеств самих казаков.

Солдаты-отпускники и белобилетники Лепсинска под руководством большевиков 3. К. Дегтярева и Ф. Е. Черкашина выступили против местных органов Временного правительства и в течение 8 дней, с 1 по 8 июля, фактически удерживали власть в своих руках2.

2) ЦГА УзССР, Ф. и-1044, оп. 1, д. 5, л. 206.

Напечатано в кн.: 1917 год в Казахстане: документы и материалы. – Алма-Ата: Казахстан, 1977. – С. 17.

[/b] 10 августа 1922 года все церковное имущество, перечисленное в вышеприведенной описи, было проверено комиссией по отделению Церкви от государства, состоящей из председателя - заместителя председателя волисполкома тов. Фащенко Антона Яковлевича и представителей: от ячейки РКП(б) тов. Язева и от комитета взаимопомощи тов. Черкашина А., причем, оказалось следующее: в описи ничего не сказано о самом здании церковном, об ограде, о колоколах, и о прочности или непрочности того или другого предмета.
Церковное здание построено в 1864 году, каменное и прочное, но штукатурка во многих местах отпала и требует ремонта, у ограды ворота сломаны, решетки во многих местах поломаны, столбы сгнили и требуют ремонта, колокола в количестве 3-х штук целы и невредимы, 3 по краям отшиблены, но к употреблению годны. Серебряные и медные вещи, несмотря на то, что некоторые из них были в употреблении более 50 лет, к употреблению тоже годны, из них немедленного ремонта требует только самовар и одна лампада, и небольшой поломки купель. Разные облачения, пелены, покрывало, ковры и т. п. в указанном в описи количестве имеются налицо, только некоторые из них (2 ризы) не раз побывали в починке и имеют немало заплаток, а некоторые (5 подризников) требуют сейчас же основательной починки, богослужебные книги, в особенности Октоих на 8 голосов, Апостол, Триодь постная и Триодь цветная изрядно потрепаны, 2 ковра худые, все же остальные предметы пока могут быть употребляемы без всякой починки или ремонта, что и удостоверяем:
ГАПО. Ф. 869. Oп. 1. Д. 12. Л . 4. Подлинник.
Опубликовано в кн.: История Русской Православной Церкви в Павлодарском Прииртышье. 1919-1990: сб. документов/ Сост. Игумен Иосиф (Ерёменко) и др. – Павлодар: ТОО НПФ «ЭКО», 1999. – С. 14-15.

[/b]
[/b] [/b] Мы, нижеподписавшиеся граждане прихода села Баян-Аул той же волости Павлодарского уезда, имеющие в нем свое место жительства, заключили настоящий договор с Баян-Аульским волсоветом рабочих и крестьянских депутатов в лице его полномочного представителя Антона Яковлевича Фащенко в том, что с сего числа августа месяца 1922 года приняли от Баян-Аульского Совета рабочих и крестьянских депутатов в бессрочное бесплатное пользование находящееся в селе Баян-Аул той же волости Павлодарского уезда православное богослужебное здание с богослужебными предметами по особой нами заверенной своими подписями описи на нижеследующих условиях:
Мы, нижеподписавшиеся граждане, обязуемся беречь переданное нам народное достояние и пользоваться им исключительно соответственно его назначению, принимая на себя всю ответственность за ценность и сохранность врученного нам имущества, а также за соблюдение лежащих на нас по этому соглашению и иных обязанностей.
Храмом и находящимися в нем богослужебными предметами мы обязуемся пользоваться и предоставлять их в пользование всем нашим единоверцам исключительно для удовлетворения религиозных потребностей.
Мы обязуемся принять все меры к тому, чтобы врученное нам имущество не было использовано для целей не соответствующих ст. 2 настоящего договора. В частности, в принятых нами в заведование богослужебных помещениях мы обязуемся не допускать:
а) политических собраний враждебного советской власти направления,
б) раздачи или продажи книг, брошюр, листовок, посланий, направляемых против советской власти или её представителей,
в) произнесения проповедей или речей, враждебных советской власти или её отдельным представителям,
г) совершения набатных тревог для созыва населения в целях возбуждения его против советской власти, ввиду чего мы обязуемся подчиняться всем распоряжениям местного Совета рабочих и крестьянских депутатов относительно распорядка пользования колокольнями.
Мы обязуемся из своих средств производить оплату всех текущих расходов по содержанию храма села Баян-Аул и находящихся в нем предметов, как-то: по ремонту, отоплению, страхованию, охранению, по оплате долгов, налогов, местных обложений и т. п.
Мы обязуемся иметь у себя инвентарную книгу всего богослужебного имущества, в которую должны вносить все вновь поступающие путем пожертвований, передачи из других храмов и т. п. предметы религиозного культа, не представляющие частной собственности отдельных граждан.
Мы обязуемся беспрепятственно допускать во внеслужебное время уполномоченных лиц Совета рабочих и крестьянских депутатов к периодической проверке и осмотру имущества.
За продажу или порчу переданных нам предметов мы несем материальную ответственность солидарно в пределах ущерба, нанесенного имуществу.
Мы обязуемся в случае сдачи принятого нами имущества возвратить его в том самом виде, в каком оно было принято нами в пользование и на хранение.
На кладбищах мы обязуемся сопровождать своих единоверцев в случае желания заинтересованных лиц религиозными обрядами в смысле торжественности одинаковыми для всех и за одинаковую для всех без исключения граждан плату, размер которой должен быть нами ежегодно объявлен для всеобщего сведения.
За неприятие всех зависящих от нас мер к выполнению обязанностей, вытекающих из сего договора, или же за прямое его нарушение мы подвергаемся уголовной ответственности по всей строгости революционных законов, причем договор этот Советом рабочих и крестьянских депутатов может быть расторгнут.
В случае желания нашего прекратить действия договора мы обязаны довести о том письменно до сведения Совета рабочих и крестьянских депутатов, причем в течение недельного срока со дня подачи Совету рабочих и крестьянских депутатов такого заявления мы продолжаем оставаться обязанными этим договором, и несем всю ответственность по его выполнению, а также обязуемся сдать в этот период времени принятое нами имущество.
Каждый из нас, подписавший договор, может выбыть из числа участников договора, подав о том письменное заявление Совету рабочих и крестьянских депутатов, что, однако, не избавляет выбывшее лицо от ответственности за весь ущерб, нанесенный народному достоянию в период участия выбывшего в пользование и управление имуществом до подачи Советом рабочих и крестьянских депутатов соответствующего заявления.
Никто из нас и мы все вместе не имеем права отказывать кому бы то ни было из граждан, принадлежащих к нашему вероисповеданию и неопороченных по суду подписать позднее сего числа настоящий договор и принимать участие в управлении упомянутым в сем договоре имуществом на общих основаниях со всеми его подписавшими.
Подлинный сей договор хранится в делах Баян-Аульского волисполкома Совета рабочих и крестьянских депутатов, а засвидетельствованная надлежащим образом копия с него выдается группе граждан, подписавшихся под ним и получивших по описи в пользование богослужебные здания и находящиеся в них предметы, предназначенные для религиозных целей. ГАПО. Ф. 869. Оп. 1. Д. 12. Л. 2 и об. Подлинник.
Опубликовано в кн.: История Русской Православной Церкви в Павлодарском Прииртышье. 1919-1990: сб. документов/ Сост. Игумен Иосиф (Ерёменко) и др. – Павлодар: ТОО НПФ «ЭКО», 1999. – С. 16-18.